Сергей Зверев - Подводное кладбище
— Из-за войны пейзаж здесь не меняется, — вставил Зиганиди.
— Точно, — согласился Виталий. — Есть на земле неизменные места. Эти скалы и возвышенности помнят и царицу Савскую, и войска Александра Македонского, и римские легионы. Но вся история человечества — это лишь миг для них. Суета.
— Ничего себе суета, — возмутился контр-адмирал. — Ты считаешь, то, чем мы сейчас занимаемся, — суета? Могут погибнуть тысячи людей. А мы должны не допустить этого.
— Для нас — не суета, а для камней, повидавших и не такие виды, — суета. Потомки станут поднимать со дна моря снаряды этой войны с таким же любопытством, как наше поколение поднимает античные амфоры. — У каплея явно сегодня было лирическое настроение.
— Командир прав, — сказал Николай Зиганиди. — Я ведь как боевым пловцом стал?
— Интересно, — повернулся с переднего сиденья Нагибин. — В самом деле, как становятся боевыми пловцами? Я не в смысле подготовки, тут все ясно. А в смысле, как приходят к такому решению.
— Меня амфоры привели, — взгляд Зиганиди стал задумчивым, обращенным в прошлое. — Совсем еще мальчишкой был. В классе четвертом, кажется, учился. Проходили мы с отцом мимо спасательной станции на городском пляже. Мужики там почти как пожарники работают. Бывает, неделю делать нечего. Потом пару человек спасут или утопленника вытащат. Свободного времени навалом. Вот они на брезенте возле станции выловленные черепки амфор разложили. Продавали недорого — по трешке, по червонцу, если это кусок горлышка с ручкой. Я, как увидел, прямо загорелся, стал у отца выпрашивать, чтобы мне купил. Сразу мне представились древние греки. Короче говоря, купил мне отец за червонец, а тогда это было две бутылки водки в эквиваленте, горлышко с ручкой. Я себе за стекло в сервант и поставил, гордился. Он и теперь у меня, если кто заметил, стоит. Все хотелось мне аквалангистом стать, чтобы самому такие вылавливать. Вот и привела меня мечта в боевые пловцы.
— Насчет древних греков — это ты, Николай, загнул, — с видом знатока произнес Федор Ильич. — Тут в тебе твоя греческая кровь взыграла. В лучшем случае Византия, раннее Средневековье.
— Наши черноморские греки — это и есть потомки византийцев. Но дело не в этом. Еще интереснее получилось, — засмеялся Николай. — Во время отпуска я археологам помогал в подводных раскопках. Кстати, Катя, твой земляк из Питера ими руководил — профессор Пригодин.
Сабурова вздохнула:
— Николай, профессор — это не звание, это должность, которая просто обозначает, что человек имеет научную степень и читает лекции студентам. То же самое, как командир полка, а по званию им может быть и подполковник, и полковник. Пригодин в таком случае или кандидат наук, или доктор.
— Суть не в этом. Он ученый-археолог, в черепках разбирается. Показал я ему тот самый, купленный у спасателей черепок от амфоры. Он посмотрел на него и сразу же определил. Никакая это не историческая ценность, а сделанная в наше время подделка. Спасатели вместе с гончаром одним работают, тот фрагменты амфор по образцам из учебника лепит, края отбивает, а потом они эти черепки на год в море под камни кладут, чтобы ракушками и водорослями обросли. Неплохой такой бизнес. Он и сейчас в Новороссийске процветает. Но я свой черепок не выбросил, он у меня по-прежнему на почетном месте стоит. Потому как неизвестно, кем бы я без него стал.
— Поучительная история, — согласился Нагибин, поглядывая на морской пейзаж.
— У меня все проще, — припомнил прошлое каплей Саблин. — Соседский парень уговорил за компанию ехать в мореходку поступать, чтобы ему не скучно было. Я до этого о море и не думал. Я поступил, а он — нет. Вот так и случилось.
Все посмотрели на Катю. Лишь одна она пока не рассказала своей истории.
— Можно, я не буду делиться такими интимными подробностями? — с улыбкой спросила она.
— Дело твое, — разрешил Боцман.
— Заканчиваем «вечер воспоминаний», — строго распорядился контр-адмирал. — Потому как прибываем на место.
Машины съехали по спуску к небольшой бухте. Тут было жарко, ветер не доставал до пляжа, а солнце светило ярко. Сирийские солдаты выпрыгивали из машин. Командир построил их, озвучил задание. Бойцы рассыпались по прибрежным скалам, чтобы вовремя заметить приближающихся повстанцев.
Саблин, Катя и Николай сняли с грузовика то, что могло им сегодня понадобиться. Надувную моторку, подводные резаки по металлу… Для того чтобы прорезать палубу, многого не требуется. Тихо урчал электрический компрессор, подключенный к аккумулятору, неторопливо расправлялся корпус надувной моторки. Нагибин, одетый в штатское — светлый костюм и бейсболку с длинным солнцезащитным козырьком, — прохаживался по хрустящей гальке.
Боевые пловцы уже надели гидрокостюмы. Саблин внезапно задумался и то ли сказал, то ли спросил:
— У нас легендирование, будто мы аквалангисты, нанятые страховой компанией, где застраховано «Вест Стар».
— Оно тебя чем-то смущает?
— Нет. Но просто интересно, настоящий страховщик никого не нанимал, чтобы выяснить причину кораблекрушения?
Катя и Зиганиди вопросительно посмотрели на контр-адмирала.
— Хороший вопрос. — Нагибин провел тыльной стороной ладони по подбородку. — Нанимал.
— Мы не пересечемся с нашими «двойниками»?
— Не думаю. Группа из трех нанятых аквалангистов прибыла в Дамаск, но вскоре после того, как выехала из аэропорта, пропала. Предположительно, их захватили в заложники.
— Требований похитители не выдвигали? — спросила Катя.
— Пока никто из полевых командиров не взял на себя ответственность за это. Учитывая то, что наше пребывание в Сирии будет кратковременным, такое легендирование вам подходит, — подытожил Нагибин.
— Вы, честно говоря, Федор Ильич, не слишком похожи на крупного менеджера страховой фирмы. Вас за кабельтовый выдает походка настоящего маримана, — улыбнулась Катя.
— Твои комплименты не сделают меня менее строгим, — с серьезным видом проговорил Нагибин.
Приготовления были окончены. Надувная моторка с мобгруппой и оборудованием на борту отошла от берега. Контр-адмирал стоял у самой кромки прибоя и смотрел ей вслед. Катя управляла лодкой, Виталий с Николаем делали последние уточнения, пока еще можно было поговорить на воздухе. Ветер трепал в их руках ксерокопию чертежа «Вест Стар».
— Я считаю, что лучше всего будет прорезать прямоугольное отверстие между пятым и шестым шпангоутами, — говорил Виталий.
— На мой взгляд, практичнее сделать круглое отверстие или овальное. Резаком все равно как резать. Да и площадь отверстия получится большая при одинаковой длине резки.
— Логично, — согласился Саблин.
— И еще, — не унимался Зиганиди. — Надо хорошенько зачистить и зашлифовать края разреза. Потратим несколько больше времени, но зато не будем рисковать. Трос будет скользить по ним и не порвется.
— Сделаем и это.
— Ребята, мы уже почти на месте, — сверяясь с навигатором, сказала Катя и сбросила скорость.
Якорь с прочным капроновым шнуром полетел за борт.
Солнце, как и в прошлый раз, стояло почти в зените, просвечивая толщу воды чуть ли не до самого дна. В глубине виднелись трубы «Вест Стар».
— Кажется, повезло, — проговорил Саблин, глядя в воду. — Судно не накренилось. — Пошли.
Роль для каждого из боевых пловцов была определена заранее. Саблину и Зиганиди предстояло окончательно определиться с местом прореза отверстия в палубе. Катя должна была обеспечивать их безопасность, находясь возле судна.
Конечно же, на взгляд Виталия, это было почти ненужной формальностью. У повстанцев своих боевых пловцов не могло быть по определению, ведь местные полевые командиры являлись «детьми пустыни», а не моря. Подразделение боевых пловцов имелось в составе ВМС Башара Асада. Но, как сообщил Нагибин, они давно уже не тренировались по-настоящему, их подготовка оставляла желать лучшего. К тому же сложно было предположить, что официальный Дамаск попытается так грубо помешать практически единственному своему если не союзнику, то все-таки партнеру в мире — русским.
Вооружения с собой практически не брали. Лишь пневматические ружья для подводной стрельбы и ножи. Первой ушла под воду Катя. Сабурова легко заскользила вниз, идя вдоль натянутого между моторкой и якорем капронового троса.
Следом за ней погружался Саблин, за ним Зиганиди. Яркое солнце преображало морские глубины. Обычно мрачные, они лучились сейчас светом. Внизу колыхались кусты ослепительно зеленых водорослей. Цвета были такими насыщенными, словно их создала не природа, а компьютерная программа. Мириады мелких рыбешек проносились мимо аквалангистов. Серебристые пузырьки выдохов, переливаясь, шурша, стремительно уносились к поверхности. Крупные рыбы, таинственно мерцая разноцветной чешуей, проплывали мимо, никак не реагируя на пришельцев из другого — надводного — мира. Николай даже легкую обиду на природу почувствовал, понимая, что если отправился бы он на подводную охоту, то вся крупная добыча, движимая инстинктом, тут же расплылась бы, попряталась под камнями. Теперь же инстинкт подсказывал рыбам, что у людей другие, более серьезные проблемы, а потому можно проявить любопытство и посмотреть, что они задумали делать.
