Александр Карцев - Военный разведчик
Но поход в гости приходится отложить на неопределенный срок. На следующий день начинается дивизионная операция по прочесыванию баграмской «зелёнки». «Зелёнкой» здесь называют нечто среднее между кишлаками, местностью и виноградниками. Точного определения нет. На заставе развертывают командный пункт батальона. И два комбата, майор Миронов и его заменщик, майор Петухов, занимают нашу канцелярию. Ротного и его зама, Олега Артюхова, переселяют в казарму. А мне дают одно отделение батальонного разведвзвода и отправляют на соседнюю горку. Перекрыть караванную тропу и прикрыть наш тыл. Забираю четырех своих бойцов, благо надо освободить несколько кроватей в казарме. Со мною уходят: мой заместитель сержант Нигмат Хашимов, командир танкового экипажа сержант Игорь Минкин, рядовые Медведев и Сережа Багрий. Выходим в сумерках, занимаем горку, маскируемся. С нашей стороны хорошо видны скрытые подступы к Тотахану. По возвращении надо будет подумать над их прикрытием.
День проходит спокойно. Лишь под вечер два наших вертолета зависают над девятой сторожевой заставой. Ничего не понятно. До тех пор, пока они не открывают огонь по заставе. Неуправляемыми реактивными снарядами. В эфире слышен мат старшего техника роты, прапорщика Скворцова. Судя по всему, он собирается врезать по вертолетам из тридцатимиллиметровой пушки БМП-2. Ротный его еле успокаивает. Вертолетчики обстреляли своих. Один боец тяжело ранен. Серега Плотников, командир взвода, отвозит его в медсанбат.
Ночью война прекращается, но перед самым рассветом в мой окоп заползает Нигмат.
— Товарищ старший лейтенант, верблюды.
Я ничего не слышу, но сомневаться в своем заместителе у меня нет ни малейшего повода. Я подаю команду «Приготовиться!» и запускаю осветительную ракету вниз. В сторону, указанную Нигматом. Если осветительную ракету запустить вверх, те, кто захочет, успеют укрыться. Пока она загорится. Когда же ракета летит тебе в лицо, она оказывает столь ошеломляющее действие, что ты забываешь обо всем на свете. В том числе и о том, в какую игру сегодня играешь. В войну или в прятки.
Прямо под нами, метрах в двадцати, застывает небольшая группа: два верблюда и четверо вооруженных людей. У них под ногами горит моя ракета. Мы открываем огонь. Полтора десятка стволов вполне веский довод в данном споре. В ответ ни выстрела. Ни от людей, ни от верблюдов. Что самое удивительное, верблюды остаются целыми. Стремительными ланями они убегают в сторону кишлака Калагудир. Духи остаются на месте.
На рассвете, с группой бойцов, я спускаюсь к ним. В каждом по несколько пулевых отверстий. Раненых нет. Подбираем три автомата и один Бур, английскую винтовку. О результатах боя докладываю на Тотахан. Оба комбата довольны — это действительно большая удача. Обещают представить отличившихся к правительственным наградам. Я же прошу связаться с Хасаном, чтобы прислал своих людей похоронить погибших. У афганцев это нужно сделать в день смерти. От восхода и до заката солнца. Обычай есть обычай. Мы ничего против не имеем. Теперь это не душманы. Просто погибшие люди. Они погибли в бою. А значит, попадут в рай.
Тела погибших завернут в белый саван, положат на плетеную кровать и накроют белой простынёй. Отпевание погибших душманов обычно проводится вблизи кладбища, а не дома. Чтобы не показывать шурави, где они жили до смерти. И не создавать угрозы родственникам — вдруг шурави надумают их наказать. За то, что их родственник был моджахедом.
Затем тело положат в могилу, ориентированную в направлении Север-Юг. На правый бок, лицом к Мекке. (Кстати, могилы для женщин обычно роют глубже, чем для мужчин. Ведь женщина недостойна лежать на одном уровне с мужчиной. Или мужчина недостоин, чтобы для него копали слишком глубокую яму. Кто их знает, этих мусульман?! И их обычаи. Думаю, что и они сами себя знают не очень. Что уж тогда говорить о нас!).
Вдоль могилы положат большой плоский камень (на могилах женщин — поперек), воткнут веточки джиды, а к ним привяжут лоскутки красного либо зеленого цвета. В зависимости от того, отомщен погибший или нет. «Око за око, кровь за кровь». Душа погибшего успокоится только тогда, когда погибший будет отомщен. Родственники будут молиться о погибшем в мечети. На второй день после смерти, каждый четверг первого, со дня смерти, месяца, на сороковой день и по истечении года. Будут молиться и мстить.
Последующие дни ничем особым не запомнились. Душманы периодически обстреливали Тотахан из миномета. Мстили за погибших. Истинные виновники их гибели, то есть мы, сидели в стороне. Так всегда бывает: одни шкодят, другие отвечают. По минометчикам работала наша артиллерия, штурмовики и вертолеты огневой поддержки. Работали от души. Огневая мощь просто потрясала! Но думаю, что и у духов на орехи доставалось не минометчикам, а кому-нибудь другому.
Двадцать восьмого августа война заканчивается. Мы возвращаемся на заставу. Домой. Комбаты и разведвзвод уезжают на КП батальона.
На меня впервые пишут наградной. Обычно за хорошую работу меня просто хорошо кормили. Здесь хорошо кормят независимо от работы. Невольно закрадывается крамольная мысль, раз кормят и так, может не стоит и работать? Мысль заманчивая. Но меня впервые представляют к правительственной награде. Целый день я сияю от гордости, как начищенный медный чайник. Ведь только последний чайник может радоваться таким глупостям.
НАГРАДНОЙ ЛИСТ1. ФИО: Карпов Сергей Иванович
2. Воинское звание (для офицеров личный номер): старший лейтенант,
Р-880276
3. Должность: командир МСВ с августа 1986 года
4. Год и место рождения: 1964 г.
5. Национальность: русский
6. Партийность: член КПСС с января 1984 года
7. Участие в боевых действиях по защите СССР: нет
8. Ранения, контузии (когда и где получены).
9. В Вооруженных Силах СССР: с августа 1981 года
10. Какими правительственными наградами награждался ранее:
не награждался
11. Домашний адрес, представляемого к награждению или его семьи.
12. За какие заслуги представляется к награде:
В ДРА с августа 1986 года. Зарекомендовал себя с положительной стороны. Принимал участие в одной рейдовой операции по уничтожению бандформирований мятежников.
23 августа 1986 года, находясь с разведывательным подразделением в засаде на боевой операции по уничтожению мятежников в зеленой зоне Карабаг, старший лейтенант Карпов Сергей Иванович обнаружил банду и открыл огонь. Умело выбрав позицию, взвод старшего лейтенанта Карпова С.И. нанес противнику внезапный, прицельный удар. В результате чего было уничтожено четыре мятежника. Захвачено три автомата и один Бур. Двух мятежников старший лейтенант Карпов С.И. уничтожил лично.
Вывод: За мужество и героизм, проявленные при выполнении интернационального долга в ДРА, достоин награждения медалью «За Отвагу».
Командир 6 МСР капитан Игнатенко Командир 2МСБ майор ПетуховК медалям «За боевые заслуги» были представлены Нигмат Хашимов, Сергей Багрий, сержант Минкин, рядовой Медведев. Ротный отвез представления на КП батальона, подписал их у командира батальона. Но затем к ротному подошел замполит батальона капитан Немашкалов Юрий Григорьевич:
— Вы что, совсем очумели! Карпов еще и месяца не прослужил в Афгане, а вы уже его награждаете.
Достал мое представление из стопки бумаг и порвал на глазах у изумленного ротного. Наверное он был прав. Представления на моих бойцов затерялись где-то в полку.
Глава 5. Шафи
Только первого сентября я смог исполнить свое обещание. Посетить Хасана. Нужно было искать Шафи. Выходить на контакт. Прекращать воевать. И начинать работать.
Четыре одиночных выстрела из автомата в небо — сигнал Хасану. Одновременно с выстрелами я начал спуск с горы. Хасан встретил меня на окраине кишлака. Он доволен — командир его не обманул. Здороваюсь с ним, интересуюсь его здоровьем. Протягиваю небольшую коробку с медикаментами — это подарок. В коробке бинты, йод, витамины. Ничего особенного, но для афганцев медикаменты большая ценность. Вдвойне большая ценность эта коробка для Хасана. Командир-шурави проявил уважение к командиру местного отряда самообороны. На глазах у старейшин. Это дорогого стоило!
Кишлак совсем небольшой — с десяток крепостей да несколько глинобитных построек. Крепости поражают размерами и своим предназначением. Для жителей кишлака Калашахи это такие же обычные дома, как и любые другие. Но в отличие от афганских городов с их теснотой и грязью, здесь совсем другая планета. Возможно, сказывается смешение племен и традиций. Здесь проживают не только пуштуны с их кочевым образом жизни, но и таджики, и нуристанцы. Для последних оседлый образ жизни более привычен. Из поколения в поколение они строят крепости. Высокие, до шести метров, глинобитные стены. Толщина их более метра. Даже из танковой пушки пробить такую стену не всегда удается. По углам крепости трех-четырех этажные сторожевые башни. По внутренней стороне стены одноэтажные или двухэтажные жилые постройки. Из необожжённого кирпича. Как правило, расположены они буквой «П». На северной стороне крепости построек нет — северная стена самая холодная. Отапливать зимой постройки с северной стороны невыгодно. Ведь с топливом здесь большие проблемы. Только в одной из комнат может быть построено подобие камина из сырцового кирпича. В качестве топлива используют кизяки — прессованный и высушенный коровий или верблюжий навоз. Дровами отапливаются только самые богатые.
