Ксеноцид - Кард Орсон Скотт

– Я не достойна.

– Любой человек достоин собственных генов. Подобная мутация могла сделать тебя калекой. А ты самая здоровая на всем Дао.

Только тихие всхлипы девочки не прекратились.

Видимо Джейн все это передавала, поскольку Эля на экране хранила молчание. Но в конце концов она заговорила.

– Вы уж извините, но у нас еще много работы, – сказала она.

– Ну конечно, – согласился Хань Фей-цы. – Возвращайтесь к своим делам.

– Ты меня не понял. На это мне твоего согласия не требуется. Но, прежде чем уйти, хочу сказать еще вот что.

Хань Фей-цы склонил голову.

– Пожалуйста, мы слушаем.

– Да, – шепнула Вань-му. – Я тоже слушаю.

– Имеется возможность… небольшая, как сами убедитесь, но все же возможность… что если мы расшифруем и усмирим вирус десколады, нам удастся создать версию, пригодную для использования на Дао.

– То есть как? – удивился Хань Фей-цы. – Зачем нам нужен этот чудовищный искусственный вирус?

– Десколада проникает в клетки организма-носителя, считывает генетический код и перестраивает его по собственной схеме. Когда мы ее изменим… если изменим… то эту схему уберем. Мы уберем и большую часть защитных механизмов, если нам удастся их обнаружить. Но тогда вирус можно будет использовать в качестве универсального мутагенного фактора. Нечто, что произведет изменения не только в половых клетках, но и во всех остальных клетках живого организма.

– Извини, – перебил ее Хань Фей-цы. – В последнее время я много прочел на эту тему. Работы по подобного рода фактору были заброшены, ведь, как только перемена случится, тело начнет отвергать собственные клетки.

– Все сходится. Именно так десколада и убивает. Тело отвергает самого себя и умирает. Но только лишь потому, что у десколады нет никакого плана воздействия на людей. В момент нападения она исследует человеческое тело, вводит случайные изменения и проверяет, что из этого вышло. Она не располагает схемой, в связи с чем отдельные клетки жертвы получают различные генетические коды. Но если мы создадим вирус подобного типа, но функционирующий по единой схеме, преображающий каждую клетку в соответствии с тем же самым новым образцом? В таком случае, как показывают наши исследования, полное изменение у человека произойдет в среднем за шесть часов, максимум – за двенадцать.

– Достаточно быстро, чтобы организм не успел отторгнуть клетки…

– Все будут одинаковы, и потому распознают новый образец как свой собственный.

Вань-му перестала всхлипывать. Она была столь же возбуждена как Хань Фей-цы и, несмотря на всю свою дисциплину, не могла сдержаться.

– То есть, вы сможете излечить всех богослышащих? Освободить даже тех, кто уже родился?

– Если мы расшифруем десколаду, то сможем не только излечить комплекс психозов навязчивых идей у богослышащих, но и ввести все усовершенствования обычным людям. Более всего это подействует на детей. Старшие уже переступили порог развития, когда новые гены вызывают наибольший эффект. Но с того момента любой ребенок, родившийся на Дао, будет исключительно умным.

– И что тогда? Десколада исчезнет?

– Не уверена. По-видимому, придется встроить в вирус механизм самоуничтожения, чтобы он разрушался, выполнив задание. В качестве модели мы используем гены Вань-му. Можно сказать, что ты станешь генетической родительницей всей популяции твоей планеты.

Вань-му хихикнула.

– Отличная шутка. Как они горды тем, что стали избранными, но лекарство будет взято от кого-то такого как я. – Но тут же она опечалилась и спрятала лицо в ладонях. – Как могла я произнести такое! Я столь же полна гордыни и наглости, как самые худшие из них.

Фей-цы положил ей руку на плечо.

– Не будь слишком сурова к себе. Это вполне естественные эмоции. Они быстро появляются, но столь же быстро и уходят. Осуждения заслуживают лишь те, которые творят из них стиль собственной жизни. – Он обратился к Эле. – Тут имеются определенные этические проблемы.

– Я знаю. И знаю, что следует решить их немедленно, пусть даже если наши планы окажутся нереальными. Мы говорим о генетической перестройке целой популяции. Когда Конгресс в тайне ото всех произвел ее на планете Дороги, без знания и согласия заинтересованных, это было преступлением. Можем ли мы исправлять это преступление такими же методами?

– И не только это, – прибавил Хань Фей-цы. – Вся наша общественная система опирается на богослышащих. Большинство людей посчитает подобные перемены наказанием богов. Если бы они догадались, что ее источником являемся мы, нас бы убили. Существует и другая возможность. Как только окажется, что богослышащие утратили голос богов, КПНС, люди восстанут против них. Их убьют. Как же поможет им в таком случае излечение от комплекса психоза навязчивых состояний? Ведь они будут мертвы.

– Мы обсуждали это, – призналась Эля. – И понятия не имеем, что делать. Пока что это только абстрактная проблема, ведь мы еще не расшифровали десколаду, и, вполне возможно, нам это и не удастся. Но если бы такая возможность у нас появилась, то считаем, что выбор, воспользоваться или же не воспользоваться им, принадлежит вам.

– Жителям Дао?

– Нет. Вам: Хань Фей-цы, Си Вань-му и Хань Цзинь-цяо. Только вы знаете, что с вами сделали. Правда, твоя дочь в это не верит, но она представляет точку зрения верующих и богослышащих планеты. Если у нас появится возможность действовать, спросите у нее. Спросите у себя. Существует ли метод, способ провести подобную трансформацию, чтобы чего-нибудь не нарушить? Нет… сейчас ничего не говорите, не предпринимайте никаких решений. Только подумайте. Ведь это не наше дело. Мы только лишь сообщим вам, знаем ли мы, как этого добиться. Но потом все будет зависеть только лишь от вас.

Лицо Эли исчезло с экрана.

Зато Джейн осталась еще ненадолго.

– Ну что, стоило ли тебя будить? – спросила она.

– Конечно! – воскликнула Вань-му.

– Приятно узнать, что в тебе имеется больше, чем предполагала.

– О, да!

– А теперь, Вань-му, иди спать. И ты, учитель Хань. Я же вижу, как ты устал. Если утратишь здоровье, кому пригодишься. Эндрю мне все время талдычит: мы обязаны работать, сколько сможем, но сохраняя способность к дальнейшему труду.

А после этого с экрана исчезла и она.

Вань-му тут же снова расплакалась. Хань Фей-цы подвинулся и уселся рядом с нею, положил ее голову себе на плечо и начал легонько укачивать.

– Тихо, моя доченька, моя милая. В сердце своем ты уже знала, кто ты такая. И я тоже, я тоже. Очень мудро избрали для тебя имя. Если на Лузитании совершат свои чудеса, ты станешь Царственной Матерью для всего нашего мира.

– Учитель, – шепнула девушка. – Я плачу и по Цзинь-цяо. Ведь я получила больше, чем могла ожидать. Кем же станет она, если утратит голос богов?

– Надеюсь, что она вновь будет мне моей настоящей дочерью. Что она будет такой же свободной, как и ты, доченька, прибывшая ко мне словно цветочный лепесток на зимней реке, принесенный из страны вечной весны.

Так он прижимал ее к себе еще несколько долгих минут, пока девочка не уснула у него на плече. Тогда он уложил ее на циновке, а сам прилег в своем углу. Впервые за много дней в его сердце поселилась надежда.

Когда Валентина пришла проведать Грего в тюрьме, бургомистр предупредил ее, что там как раз находится Ольхадо.

– Разве он не должен быть сейчас на работе? – удивилась она.

– Ты шутишь, – засмеялся Ковано. – Он хороший бригадир, только спасение планеты видимо стоит того, чтобы кто-нибудь заменил его на денек.

– Слишком многого ожидать не стоит, – успокоила его Валентина. – Мне только хотелось, чтобы подключился и он. Мне казалось, что это поможет. Но ведь я же не физик.

Ковано пожал плечами.

– Я ведь тоже не тюремный надсмотрщик. Но человек делает то, чего от него требует ситуация. Понятия не имею, связано ли это каким-то образом с посещением Ольхадо или же Эндера, но больших криков и восклицаний я не слыхал там с… никогда не слыхал, если только арестанты были трезвыми. Ясное дело, что пьяные скандалы – это основное обвинение, по которому мы запираем людей в этом городишке.