Джордж Хиггинс - Друзья Эдди Койла
- Мы явно проигрываем, — ответил негр. — Утром я своей сказал, чтобы к ужину не ждала, так мне теперь придется три месяца выносить мусор, а по субботам водить детей в зоосад.
- А что вообще слышно, старина? — спросил Фоли.
- Слышно, что тут иногда подают стаканчик, — сказал негр. — Можно и мне?
Фоли махнул официантке, указал на свой стакан и поднял вверх два пальца.
А пожрать тут нельзя, Фол? — спросил негр.
- Отчего же, можно и пожрать, — сказал Фоли.
Я беру бифштекс.
- «Дядя» платит? — спросил негр.
Меня бы это не удивило.
- Ага, ну вот теперь я кое-что начинаю припоминать. Так о чем мы?
- Да я вот решил заняться налетами, — сказал Фоли. — Хочу сколотить сборную команду. Мы же будем непобедимыми, Дитдер. Четверо каких-то сопляков, ничуть не круче, чем мы с тобой, сегодня утром взяли без шума девяносто семь штук из какого-то занюханного банка. А мы с тобой — достойные молодые люди, добрые отцы семейств, сидим на говенной зарплате.
- По радио сообщили — сто пять тысяч, — сказал негр.
- Ну вот видишь, Дитцер, — сказал Фоли. — За полдня работы! Теперь им только надо думать, как бы не попасть в лапы фэ-бэ-эровцам. Ты будешь вытряхивать мусорное ведро аж до Пасхи, а они будут загорать на пляже в Антигуа. А я буду бегать как бобик в снегу по уши до Дня рождения Вашингтона,[12] выслеживая домохозяек, которые платят по десятке за шесть унций липтоновского чая и за две унции дрянной травы.
- А я вот подумываю: не пойти ли в коммуну к хипарям, — сказал негр. — Я слыхал, есть одно клевое местечко под Лоуэллом. Приглашаются все желающие: ходишь без одежды и целый день трахаешь кого ни попадя, а потом всю ночь сосешь домашнее вино. Одна только заковырка: я слыхал, они там только и жрут что одну репу.
- Ты уже слишком стар для коммуны, — сказал Фоли. — Тебя не примут. Тебе бы больше подошла государственная должность с хорошим жалованьем и секретаршей, которая приходила бы к тебе в кабинет, раздевалась до трусиков и отсасывала…
- Я уже пробовал наниматься на такую работу, — сказал негр. — У меня как раз была одна должность на примете. Платят тридцать кусков в год, дают «кадиллак» и белого шофера. Но мне сказали, место уже занято. Каким-то хмырем с юридического факультета Гарварда, который отрастил себе патлы до пупа, бороденку и расхаживает в ковбойских сапогах. Мне сказали, что у меня не та квалификация, чтобы вести народ в землю обетованную и что им нужен симпатичный еврейчик, который не моется по утрам.
- А мне казалось, у евреев с гражданскими правами все в порядке, — сказал Фоли.
- И мне казалось, — сказал негр. — Теперь им подавай хорошую работу.
- Твои братья будут очень огорчены, когда узнают об этом. Может, мне позвонить в военную разведку, чтобы они зарядили свои кинокамеры и готовились к мощной демонстрации протеста?
- Может, и не стоит. Тут надо действовать по-другому: замолвить словечко какому-нибудь шибко совестливому окружному прокурору, и он с ними живо разберется.
- Может, достаточно будет задействовать члена муниципального совета? — спросил Фоли.
- Это даже лучше, — сказал негр. — А еще лучше — если это будет женщина! Они все очень сердобольные. С ними всегда можно договориться.
- Ладно, а как поживают братья?
- Ах, бедный Дитцер, так ты ничему и не научился! Неужели ты не понял еще, что если тебе нюнит белый, значит у него опять вырос зуб на пантер».
- Что, Фол, опять «пантеры»?
- Сам не знаю, — ответил Фоли. — Я не знаю, его. Я даже, по правде сказать, не знаю, есть ли вообще что-нибудь. Но меня бы не очень удивило, ее ни бы я узнал, что тут опять действовали «пантеры». Если верить газетам, они большую часть времени проводят в залах суда, где стреляют друг в дружку.
- Ну, не все они! — сказал негр. — Простые бойцы работают официантами.
- А может, кто-то из них хочет приобрести автоматы?
- Почему бы и нет. Многие же вопят: «Долой свиней!» Если бы я был с ними, я бы уж точно захотел прикупить автомат на тот случай, когда «свиньи» озвереют.
- А ты никого не знаешь, кто хочет купить? — спросил Фоли.
- Брось, Дейв! — обиделся негр. — Ты же меня знаешь: черномазый на побегушках у белого господина. Я знаю о «пантерах» не больше твоего. Не больше других братьев. Неужели у тебя кроме меня никого нет? Неужели вы, ребята, не сумели никого завербовать там у них, чтобы он вам стучал? То есть, если ты меня спрашиваешь о чем-то, ты мне говоришь: парень, помоги, очень надо. Ты хочешь узнать, о чем болтают на улицах, — я тебе могу сказать. Но я же на госслужбе! Пусть и правительство у меня не то, но все ж таки на госслужбе. Братья со мной ни о чем не толкуют. Нет, конечно, болтают о том о сем. Но серьезно — никогда. Если бы они закупали танки, они бы мне об этом ни за что не рассказали.
- Дитцер, окажи мне услугу. Я хочу, чтобы ты навострил уши. Порасспроси людей. У меня есть сведения, что братья что-то замышляют. Они прикупают «пушки» у кого-то, кто связан с «крутыми» из мафии. И это меня беспокоит.
- Господи! — удивился негр. — Ну, о конкуренции между ними я слыхал. Всегда найдется какой-нибудь идиот, который вздумает с ними тягаться. Но договор? Это для меня новость.
- И для меня новость, — сказал Фоли. — Слушай, постарайся что-нибудь узнать, а, Дитцер?
Глава девятая
Джеки Браун нашел светло-коричневый «микроавтобус» на верхнем уровне подземного гаража на Коммон — у входа в метро на углу Бикон-стрит и Чарльз-стрит. В салоне микроавтобуса было темно. Все окошки были затянуты цветастыми шторами. Незанавешенным было только боковое стекло водителя. Он постучал по стеклу.
В окошке показалось пухлое лицо, обрамленное всклокоченными светлыми волосами до плеч. На лице поблескивали глаза, в которых застыло подозрение. Джеки Браун молча смотрел на водителя. Через некоторое время водитель поднял руку и приоткрыл форточку.
- Чего тебе? — спросил он.
- А тебе? — спросил Джеки Браун. — Мне тут кое-кто сказал, что у тебя в чем-то нужда.
- Что-то я не понял, — произнес голос из микроавтобуса.
- Ну и х… с тобой! — сказал Джеки Бран. Он повернулся и пошел.
Опустилось заднее левое стекло. Другой голос, чуть повыше первого, произнес:
- Ты что-нибудь продаешь?
- Смотря что, — уклончиво ответил Джеки Браун.
- Погоди!
Джеки Браун обернулся. Но назад не пошел. Он стоял шагах в десяти от микроавтобуса.
Он ждал.
За стеклом дверцы водителя снова появилось пухлое лицо. Снова приоткрылась форточка, и тот же голос произнес:
- Ты легавый?
- Естественно! — воскликнул Джеки Браун.
- Кончай вешать туфту, мужик! Ты что, тот парень, которого мы ждем?
- Смотря кого вы ждете, — сказал Джеки Браун. — И смотря что вам нужно.
- Погоди! — Лицо за стеклом исчезло. Потом появилось снова. — Подойди к автобусу.
Задняя дверца микроавтобуса распахнулась, и за ней Джеки Браун увидел девушку, которая пригласила его залезть внутрь. Она была похожа на Миа Фарроу. Он вытаращился на нее.
- Ты кто?
- Иди сюда! — приказала она.
Внутри автобуса оказались крошечный умывальник и двуспальная кровать. И средневолновый радиоприемник. На кровати лежал автоматический пистолет сорок пятого калибра. По полу были рассыпаны книжонки в бумажных обложках. Из салона сильно пахнуло сигаретным дымом.
- Послушай, — сказал Джеки. — Я пришел сюда делать бизнес. А вам бы, ребята, только потрахаться да травку покурить. На хрена вы меня вызвали? Я-то решил, что иду на встречу дело обсуждать.
Из-за спинки сидения водителя показалось пухлое лицо.
- Это Андреа, — произнес обладатель пухлого лица. — А я Пит.
- А я Джеки, — ответил Джеки Браун. — Ну и какого черта ты тут делаешь, Андреа?
- Это все имущество Андреа, — сказал парень и ткнул пальцем в потолок, потом в стены микроавтобуса. — У Андреа есть бабки. Андреа хотела с тобой повидаться.
- Я хотела с тобой повидаться, — подтвердила Андреа.
- Извини, — сказал Джеки Браун. — Наверно, мне дали не тот номер. Я думал, что мне назначил встречу покупатель.
- А ты решил, что это будет черный? — спросила Андреа.
- Угу!
- Это был Милт. Он с нами. Милт — наш. Он тебе говорил о нас. Это мы хотели с тобой повидаться.
- Зачем?
- Мы так понимаем, что ты можешь достать автоматы?
- Слушай, девочка, — сказал Джеки, — если ты хочешь подпалить себе жопу — дело твое. Но на хрена тебе автомат?
- Я хочу взять банк, — ответила она.
- Могу сделать тебе пять автоматов к пятнице, — сказал Джеки Браун. — «М-16». Триста пятьдесят — штука. Если нужны патроны, добавишь.
- Сколько добавить?
- Двести пятьдесят за пятьсот.
- То есть всего две тысячи!
- Что-то вроде того.
