Сергей Коротков - На острие победы
– Товарищи офицеры! Прошу сохранять спокойствие! – Меркулов встал, одернул китель, тяжело ступая, обогнул стол с сидящими офицерами и подошел к Судоплатову. – Павел Анатольевич, это сказано вами громко и открыто, а за такие слова нужно отвечать советскому офицеру-чекисту. Жду от вас подробной докладной… э-э… к утру. Со всеми подробностями и объяснениями. И впредь не смейте сообщать такие сведения без предварительного оповещения меня и согласия… тоже моего. Я понятно излагаю?
– Так точно, товарищ…
– … Все. Если больше ни у кого нет вопросов касаемо «Крысы», то совещание прошу считать законченным. И напоминаю для особо болтливых – по поводу «кротов» и «крыс»… чтоб никаких дискуссий и трескотни там, за дверями! Всем ясно?
Народ дружно встал, громыхая и скрипя стульями, вытянулся по стойке «смирно». Меркулов вернулся на место, сел, взглянул на своего зама:
– Богдан Захарыч, распорядись издать приказ за моей подписью для всех Управлений комиссариата о строжайшей дисциплине, четком режиме рабочего времени и повышении бдительности. Основание? Основанием пусть будет первый уровень безопасности в ведомстве в связи с активизацией агентуры противника перед планированием важной стратегической операции на фронте. Особенно это касается контрразведки. Да и вообще всех.
Меркулов посмотрел на Селивановского, представителя недавно образованного ГУКР «СМЕРШ». Покивал головой, дескать, вот так, а что вы хотели.
– Слушаюсь! – Кобулов что-то черканул карандашом в своем блокноте, преданно уставился на наркома. – Что-то еще, Всеволод Николаевич?
– Нет. Все свободны. Последний на выходе пусть кликнет мне майора Сухарика. Разойтись.
Офицеры торопливо похватали свои папки и удалились из кабинета. Меркулов закурил, унимая легкую дрожь в подбородке и пальцах. И косо посмотрел на вошедшего адъютанта-секретаря.
– Алексей, через полчаса мне машину. С Абакумовым встреча. И принеси мне дело Судоплатова, запроси в спецархиве. Хочу еще раз почитать о нем…
Меркулов задумался, щурясь от дыма папиросы. Лощеный, с прилизанной прической и гладко выбритыми щеками, майор Сухарик помялся с ноги на ногу, клацнул каблуками:
– Всеволод Николаевич, это все? Или еще будут распоряжения?
– Да-да, – Меркулов встрепенулся, – и чаю сваргань покрепче. Ступай.
– Есть.
Нарком остался один в кабинете, медленно повернулся лицом к большой карте, висящей на стене между мебельной стенкой и зашторенным окном. Прищурился теперь уже от вглядывания с такого расстояния в подробности топографии. Но увидел только крупные красные и синие линии на рубеже двух фронтов: советского и германского. И в глубине жирной синей стрелки пятачок голубого цвета – земли Восточной Пруссии.
– Где же ты там прячешься, «Крыса» серая?! И зачем ты там? – прошептал нарком и закрыл глаза, опустив руку с дымящей папиросой.
* * *Из докладной записки начальника 2-го Управления ГРУ НКО СССР А. И. Чемагина наркому НКГБ СССР В.Н. Меркулову, июнь 1943 г.:
«…Наряду с заметным падением влияния Германии в нейтральных странах в Швеции ведется кампания за отмену немецкого транзита и отказ от других уступок Германии. Правительство этой страны заняло сдержанную позицию в отношении того, что шведские банки отказывают Германии в дальнейших кредитах, фирмы – в поставках полуфабрикатов, военный флот – в конвоировании германских транспортов. Главнокомандующий шведской армией издал приказ, в котором предупреждает шведское население, что в случае нападения врага (Германии) капитуляция исключается и что любое сообщение о прекращении сопротивления следует считать ложным. По данным шведской разведки, командование Третьего рейха имеет план оккупации шведской территории и уже приступило к его осуществлению. Реализация задуманного акта ставится в зависимости от развития событий на советско-германском фронте…»
Из оперативного донесения отдела стратегического планирования и фронтовой разведки ГУКР «СМЕРШ» в ГКО СССР, июнь 1943 г.:
«…На начало лета 1943 г. линия фронта переместилась далеко на запад. Почти по прямой линии она проходит от побережья Баренцева моря до Орла, затем поворачивает на запад, образуя большой выступ в районе Курска, и далее тянется до Таганрога. На Таманском полуострове, в районе Новороссийска, гитлеровцы удерживают небольшой плацдарм…
Неординарная обстановка сложилась в районе Орла, Курска, Харькова. В ходе зимнего наступления 1942/1943 гг. здесь образовалась большая дуга, глубоко вдававшаяся в расположение германских войск, что создает выгодные условия для осуществления ударов по флангам противника в районе Орла и Брянска, а также Харькова и Белгорода. Вместе с тем необходимо отметить, что Курская дуга предоставляет вермахту благоприятные условия для нанесения охватывающих ударов по сходящимся направлениям с орловского и белгородско-харьковского выступов.
Наибольшее количество сил и средств обеих противоборствующих сторон находится именно на этом направлении. С нашей стороны около одной трети людей, танков и артиллерии, более 45 процентов авиации. Вермахт и армии союзников Германии уже сосредоточили свыше 50 процентов танковых и моторизованных дивизий.
Тактико-технические характеристики нового немецкого вооружения с каждым кварталом улучшаются. Так отмечается следующее:
– военно-воздушные силы Германии получили самолеты «Фокке-Вульф-190А» с усовершенствованным вооружением, а также ночной истребитель «Мессершмитт-110». Снабженные новыми радиолокационными прицелами, истребители могут наносить значительный урон нашей авиации как днем, так и ночью;
– на вооружение сухопутных армий вермахта поступили реактивные противотанковые гранатометы с кумулятивными боеприпасами типа «панцерфауст», «офенрор» и «панцершрек». В большом количестве войска получают автоматическое оружие новых образцов, например, автомат марки «МР-43» с повышенной прицельной дальностью;
– производство танков и штурмовых орудий значительно увеличилось, достигнув в мае 1205 машин. Особенно возросло производство тяжелых и средних танков: 1845 новых танков «Т-V» («Пантера»), 643 тяжелых танка «Т-VI» («Тигр»), около 2750 средних танков «Т-IV». В войска поступают перечисленные танки и «Фердинанды», разработанные по последнему слову немецкой военной техники: они имеют мощное вооружение, сильную броневую защиту и совершенные прицелы, хотя и обладают недостаточной маневренностью. Идет усовершенствование прежних типов танков – «Т-III» и «Т-IV». По данным нашей агентурной разведки, в районе сосредоточения танковых дивизий группы армий «Центр» в Восточной Пруссии и под Белостоком к линии фронта на усиление сухопутных сил противника перебрасывается новинка бронетанковых войск вермахта, сверхтяжелый танк «Крыса», вооруженный корабельными орудиями калибром более 200 мм с дальностью стрельбы до двадцати четырех километров. Экспертами отдела в настоящее время подсчитывается возможный урон, наносимый этой военной техникой нашим глубоко эшелонированным оборонительным частям на стратегически важных направлениях…»
Из докладной записки маршала Г. К. Жукова в Ставку ВГК:
«Обрабатывая полученные сведения, Генштаб должен глубоко проанализировать их, сделать надлежащие выводы из всех многочисленных сообщений, среди которых могут быть и дезинформационные, и ошибочные. Ведь такую многогранную работу, как известно, выполняют тысячи людей в органах агентурной и войсковой разведки, партизаны и сочувствующие нашей борьбе люди».
Из выступления В. Кейтеля в ставке А. Гитлера в Зонтхофене, 5 июня 1943 г.:
«…Такая военно-промышленная мощь Германии и такое вооружение не только компенсируют материальные потери, возникшие в результате известных событий, но и создают такой уровень вооружений германской армии, который превзойдет все, что только существовало до сих пор».
Из речи министра вооружений А. Шпеера на собрании функционеров Третьего рейха в Берлине, 5 июня 1943 г.:
«Мы предоставляем в распоряжение фронта новое оружие, новые танки, самолеты и подводные лодки в таком количестве, которое обеспечит возможность нашим солдатам не только выдержать эту борьбу, но и добиться окончательной победы».
Глава 4
Не смейте добивать подранков
Лейтенанту Неупокоеву было плохо. Очень плохо! Он морщился и кривился от боли в колене, негодовал по поводу потери связи и трети бойцов, жалел о все еще не выполненном задании. Их РДГ десантировалась недалеко от Норденберга, чуть не в лапы многочисленной охраны местного аэродрома немецких «люфтваффе». Про наличие ложного аэродрома подскока германских ВВС Неупокоев знал из сводок смежников в Управлении – его уже бомбила наша авиация неделей раньше. А вот точное расположение действительного аэродрома группа выяснила только сейчас, когда парашютировалась в утренних сумерках в полукилометре от замаскированного летного поля.
