Илья Деревянко - Кровавое шоу
Обзор книги Илья Деревянко - Кровавое шоу
Илья Деревянко
Кровавое шоу
Все имена, фамилии действующих лиц, а также названия фильмов, киностудий, фирм, населенных пунктов и т. д. – вымышлены. Любые совпадения случайны.
Часть I
СЕРЫЕ ТЕНИ
Глава 1
Сказал также Иисус ученикам Своим: невозможно не придти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят: лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтоб он соблазнил одного из малых сих.
Евангелие от Луки, 17:1,2Начало августа 2000 года.
Окрестности г. Н-ска.
23 часа 30 мин.
– Наша новая картина, дорогой, принесет тебе всемирную известность! – проворковала крашенная под блондинку Эмма Черкашина, поглаживая волосатую руку пятидесятилетнего толстобрюхого мужчины с пройдошливым, но глуповатым лицом.
Алексей Васильевич Дергачев (так звали мужчину) самодовольно хмыкнул. Крупный предприниматель, долларовый миллионер, сколотивший огромное состояние на вывозе из страны цветных металлов, Дергачев недавно увлекся кинематографом и финансировал съемки уже второго фильма. Правда, отнюдь не из страстной любви к искусству. Все обстояло гораздо проще. Дело в том, что нешибко грамотный, вышедший из среды обычных спекулянтов, Алексей Васильевич терзался свирепым комплексом неполноценности, а посему изо всех сил стремился быть принятым на равных в «высшем обществе». Выплыв на мутной волне постперестроечных «реформ» в первые ряды отечественных нуворишей, Дергачев зачастил на богемные тусовки. Отдавал львиную долю свободного времени общению с неряшливыми «модерновыми» художниками, лесбийского вида поэтессами, с осовевшими от пьянства или наркотиков «бардами». Но… природная хитреца подсказывала коммерсанту: «творческие личности» хоть и улыбаются умильно, принимая дергачевские подачки, хоть и не скупятся на комплименты, однако в душе глубоко презирают «неотесанного мужлана». Данное обстоятельство повергало Алексея Васильевича в уныние, граничащее с тяжелой депрессией. Он совсем было отчаялся, как вдруг на одном из «великосветских» вечеров (больше похожем на шабаш нечистой силы) познакомился с известным биоэнергетиком[1], тридцатилетней Эммой Арнольдовной Черкашиной. Фигуристая, зеленоглазая, сладкоречивая бабенка пришлась по вкусу стареющему буржуа. Алексей Васильевич с ходу вручил ей увесистую пачку долларов на «научные изыскания», и в ту же ночь они стали любовниками. Эмме, в свою очередь, тоже понравился щедрый спонсор (пусть и приблизившийся вплотную к порогу импотенции). Черкашина решила приручить богатого «папика» всерьез и надолго. Являясь неплохим психологом, она быстро определила причину потаенной грусти, часто мелькавшей во взоре Дергачева, и посоветовала ему стать генеральным продюсером «элитарного фильма для избранных».
– Тогда, милый, вся эта сволочь мигом перестанет нос задирать! На колени перед тобой попадает, зад вылизывать начнет! – убежденно заявила госпожа биоэнергетик. Немного поколебавшись, Алексей Васильевич все-таки поверил, выложил необходимую сумму, и Черкашина развила бурную деятельность: собственноручно состряпала сценарий, наняла актеров, музыкантов, лично подобрала декорации и даже успешно дебютировала в качестве режиссера-постановщика. В итоге на свет появилась супермодернистская мелодрама под названием «Голубая печаль», повествующая о взаимоотношениях двух любовников-педерастов. Престарелого и несовершеннолетнего. В перерывах между случками оба извращенца нюхали кокаин, разглагольствовали о высоких материях, плакались на непонимание со стороны окружающих, на «биологическую жестокость» русского народа (в основной массе не жалующего педиков), а в финале, взявшись за руки и облобызавшись напоследок, сиганули вниз с крыши пятнадцатого этажа под тоскливые завывания известного певца-гомосексуалиста.
Эмма оказалась права. В определенных кругах «Голубая печаль» вызвала целый шквал восторга, и богемная сволочь стала смотреть на Дергачева с нескрываемым уважением. Более того – свежеиспеченный «шедевр» удостоился безудержных похвал в некоторых специфических печатных изданиях и занял первое место на одном из «элитарных» кинофестивалей. Успех окрылил Алексея Васильевича. Комплекс неполноценности бесследно испарился. Теперь Дергачев расхаживал по «высшему обществу» с гордо задранным подбородком. Черкашина же не собиралась останавливаться на достигнутом. Эмма задумала снять картину вообще сногсшибательную, густо перемешав секс, кровь и оккультизм. Сценарий родился в считаные дни, а одуревший от славы «папик» отстегнул «деньгу», не колеблясь ни секунды…
В настоящий момент Черкашина с Дергачевым устроились на двухместном шезлонге под ветвями старого раскидистого тополя и совместно наблюдали за установкой последних декораций к одной из заключительных сцен мистически-эротического триллера «Нежные объятия Лилит[2]».
Действо происходило в обширном загородном поместье Алексея Васильевича, используемом, по предложению хозяина, в качестве основной съемочной площадки. Невзирая на поздний час, во дворе вовсе не было темно. Совсем напротив. Мощные прожектора, укрепленные на фигурных балкончиках четырехэтажного дергачевского особняка, заливали окрестности ярким светом.
Между тем приготовления подходили к концу. Рабочие врыли в землю неподалеку от крыльца чугунную ванну, набросали вокруг сорванные ветки. Технический директор Равиль Гафаров вытащил из сарая упирающегося трехмесячного теленка. В больших, влажных глазах животного застыл панический ужас. Эмма упруго вскочила на ноги и пальцем поманила столпившихся чуть поодаль актеров.
– Режьте ему горло над ванной! – отрывисто приказала она. – Игорь, Лазарь, попридержите упрямую тварь! Равиль, действуй!
Гафаров умело полоснул ножом. Забулькала льющаяся кровь. Игорь Пузырев (по сценарию – главный герой) и Лазарь Телушкин (играющий роль дьявола и уже загримированный должным образом) – оба здоровые молодые парни – с трудом сдерживали бешеные порывы бьющейся в агонии жертвы.
Исполнительница роли Лилит, двадцатилетняя Инга Литвинова, равнодушно смотрела на происходящее. Легкий ветерок шевелил пышные рыжие волосы актрисы. Обтягивающее черное платье с длинными разрезами на бедрах выгодно подчеркивало стройную фигуру. Прыщавый Эрнест Рудин деловито натягивал лохматую шкуру и закреплял на физиономии жуткую клыкастую маску оборотня.
– Очень хорошо! – когда мертвого, обескровленного теленка волоком оттащили к забору, резюмировала Черкашина. – Можно приступать, не забыли, что нужно делать?
– Нет! – хором отозвались артисты.
– И, тем не менее, повторим для профилактики. – Эмма прикурила тонкую дамскую сигарету, выпустила облачко дыма и заговорила не торопясь: – Ты, Игорь, усталой походкой выходишь из кустов. Следом за тобой плетется твоя «сестра» Татьяна в разорванной в клочья ночной рубашке. (Оператор – крупным планом голую грудь!!!) Затем твой черед, Эрнест! Ты прыгаешь с дерева на Татьяну, имитируешь прокус горла. (Заранее черпаните крови из ванны. В нужный момент измажьте шею.) Игорь в панике бежит… И запомните: главное – мимика! Выражение неподдельного страха! Звуковое оформление – крики, стоны, рычание и т. д. доработаем позднее. Это не проблема! На чем бишь я остановилась? Ах, да! Игорь, значит, удирает из последних сил. Камера по очереди фиксирует заплетающиеся ноги; бурно вздымающуюся, задыхающуюся грудь; перекошенное бледное лицо… Оборотень гонится по пятам. Тут на крыльце возникает царственная Лилит и останавливает оборотня мановением мизинца. Твоя реплика, Инга, – «Отойди, второсортный, парень мой!!!» Оборотень покорно поворачивает назад. Лилит обворожительно улыбается и манит главного героя ручкой. Вторая реплика: «Ты мне нравишься. Не бойся, я не причиню тебе зла!» Игорь верит. В глазах его вспыхивает надежда и одновременно плотское вожделение. (Не смей халтурить, мальчик! Я умею наказывать нерадивых!!!) Далее, Эрнест, опять твоя работа. Жадно урча, ты срываешь с «трупа» Татьяны остатки ночнушки и начинаешь ее насиловать… Кстати, дуреха, не вздумай подмахивать! Ты – труп! Запомни! В течение минуты камеры обращены только на вас. Одна наезжает почти вплотную. Запечатлевает искаженное в предсмертной муке лицо покойницы, кровь на шее, бессмысленный остекленевший взгляд, ну и, конечно, само, хи-хи, совокупление. В деталях! Надеюсь, Эрнест, у тебя не упадет в процессе?!
– Не беспокойтесь, Эмма Арнольдовна! – дребезжащим тенорком заверил Рудин. – Я принял ваш настой. Аж двойную порцию!
– Молодец! – одобрительно кивнула режиссер-постановщик и продолжала, возвысив голос: – Игорь, Инга, внимание! Пока оборотень забавляется с дохлой «сестренкой», приготовьтесь к мгновенному срыванию одежды. Когда объективы повернутся в вашу сторону, оно должно произойти синхронно, без проволочек! Совершенно обнаженные, вы медленно сближаетесь. Главный герой немного скован, застенчив, зато божественная Лилит полностью раскрепощена: непринужденная походка, плавно раскачивающиеся бедра (посексапильней, Инга, посексапильней), распростертые объятия… Тут оператор начинает снимать полную луну, а вы, ребята, не теряя даром времени, оба окунаетесь в кровавую ванну. В вашем распоряжении ровно сорок пять секунд. Уложитесь в срок? Даже раньше? Отлично! Объективы снова нацелены на вас. Голые, перемазанные свежей кровью, вы сплетаетесь в жарких любовных объятиях, падаете на землю и принимаетесь ожесточенно ласкать друг друга. Побольше экспрессии, необузданной животной страсти!! Одновременно твой выход, Лазарь. Да поправь золотой шлем, болван! Почему криво нацепил? Горбатый шнобель мешает? Запомни, олух, твой персонаж не какой-нибудь вшивый оборотень, а Князь Мира Сего!!! Великий! Могучий! Сияющий великолепием!!! Не осрамись, дерьмо собачье!.. Гм, ладно, ближе к делу… Равиль, ты трос проверил? Не оборвется? Катушка не заест? Смотри у меня!!! Люцифер должен подняться из темноты высоко в воздух, примерно на уровень четвертого этажа, техник подсветит прожектором сверкающее одеяние. С надменной усмешкой он бросает взгляд на терзающего труп оборотня, потом смещается в сторону Лилит и благосклонно улыбается… Все! Следующую сцену будем снимать непосредственно в доме. По местам!!!
